Парад-маскарад


О том, как День Победы постепенно превращается в фарс. А также о том, почему, на мой взгляд, так важен «Бессмертный полк» для всех.

Накануне 9 мая вычитала в Интернете любопытную новость: «Байкальских нерп готовят к военно-патриотической программе ко Дню Победы. Животных научили носить каски, береты, маршировать, стрелять и исполнять «Любо братцы, любо».  И  все это без тени иронии. «Нерпа Ласка и ее друг Винни-Пух прекрасно освоили азы боевой подготовки. Они настоящие бойцы Байкальского спецназа. Нигде в мире нет таких умных и дисциплинированных животных», — гордо и пафосно сообщает журналистам администратор иркутского нерпинария.

Дрессированные нерпы готовятся к параду

Фото с сайта http://thailandproperty.tv/

Нерпа в каске и с автоматом – смешно это или печально? Праздничное действо (ведь 9 мая – это праздник, никто не станет отрицать) или глумление над животными и над памятью о трагических событиях.  Или же просто глупость…

Пилотки и каски – покупайте не дорого. Модно и практично!

Самым популярным головным убором в солнечные майские дни стала пилотка. Ее вместо кепки надевают своим карапузам заботливые мамочки, зорко отслеживающие модные тенденции. Веселые студентки кокетливо поблескивают звездочками и подбирают под цвет сережки. Им пришлись по вкусу новинки от Военторга.

Тук-тук-тук- Бац! Это десятилетний мальчуган куда-то едет с папой в автобусе. Прикорнул. И в тишине военная каска, из-за которой голова ребенка кажется гигантской, лупит в стекло.

9 мая. Утро. Мы за ценой не постоим!

Я иду и радуюсь хорошему солнечному дню. Наконец-то праздник не омрачается дождем. Утром 9 мая 2016 года под ярким весенним солнцем миллионы горожан, как и положено, шагают в сторону площади.  Через час по центральной улице пройдет парад. А пока в разгаре процесс подготовки.  Вдоль Дома печати на Ленина выстроилась молодежь с российскими флагами. Акция какая-то, думаю. Однако ошиблась. Это бизнес. Люди скупают праздничную символику: флаги, флажки, пилотки, георгиевские ленточки. Сметают с уличных лотков, да прямо с рук. Как елки и бенгальские огни под Новый год.

Встречаю родителей с сыном и сестрой. Такой небольшой дружной компанией мы собрались поучаствовать в акции «Бессмертный полк».  Достаю из сумки георгиевскую ленточку, не успеваю предложить родственникам, подбегает подросток лет тринадцати и чуть не выхватывает из рук. «А мне м-можно, дайте пож-жалуйста», – заикаясь, невнятно излагает он свою просьбу. В глазах – боль и мольба. Ну как не дать?

На Ленина-Толмачева, где в прошлом году формировалась колонна «Бессмертного полка», в этот раз пройти не дают. Точнее, к оцеплению участников акции с плакатами подпускают, предварительно старательно обшмонав сумки. А за него – ни-ни. Идите к Храму-на-Крови и там формируйтесь себе. Ходят и ходят туда-сюда люди с портретами. И вот видят же, что не пускают, но все равно идут. А суровые охранники молчат. Предупреждать? Да не было такого распоряжения. Пусть уж сами разбираются.

Сворачиваем  на Карла Либкнехта, движемся к Храму. На скамейке возле торгового центра спит одинокий и совершенно «синий» человек. Но все при нем – каска, съехавшая на лоб, мятая георгиевская ленточка и недопитая бутылка пива. Обидно за соотечественника! Так ответственно подошел к процессу подготовки, что…не дождался самого праздника.

Чего мы ждем?

Всего лишь за один год Бессмертный полк вырос в два-три раза. Нас много. Очень. Мы стоим, словно в гигантской очереди за хлебом в блокадном Ленинграде. Портреты, портреты, портреты… И за каждым своя история. «У вас Головин Григорий Никитич, я смотрю. А у нас Головня…», – замечает сходство фамилий наша соседка по «очереди». Григорий Никитич – это мой дедушка. Я держу его фотографию, а рядом сестра с портретом бабушки Головиной Любовь Степановны. Они встретились на фронте. Бабушке было 15, когда она с подружками пришла «записываться на войну». Сказали, что им 18. Но поверили только ей – рослой, крепкой. Так делали многие тогда. Сознательно ли они шли на смерть? Совсем еще дети. Понимали ли они? Большинство искали романтики, хотели стать героями. А став героями, переставали быть детьми. А некоторые просто переставали быть…

Мы в бессмертном полку

Мы в бессмертном полку

 

Бац! Мои размышления прерывает забавный клоун с красным носом и российским флагом. Задевает меня плечом, и фотоаппарат, который держала в руках, улетает в толпу. Я вздрагиваю: «Ой, клоун!» Мне кажется, у меня галлюцинация. Ну что за бред, День Победы и клоуны! «Где, где клоун?» – оживает мой полузаснувший сын. Да нет, не бред. «Вон, смотри впереди!» Красноносый наклонился над девочкой и что-то ей говорит. Я хочу его сфотографировать, но он стремительно убегает в сторону площади. Сын так и не успел разглядеть сие видение. «Мама, тебе показалось, – разочарованно вздыхает. – Ну, когда мы уже пойдем? Чего мы ждем?». Он сюда пришел ради пятерки по истории. И теперь стоит и жаждет движухи. С ним вместе жаждут ее другие дети. Их довольно много в полку. Трехлетняя малышка дремлет на груди у мамы впереди нас. Сзади на плечах у папы сидит сосредоточенный парнишка в пилотке лет девяти. Из репродуктора зазвучали песни военных лет. Мой отпрыск почему-то морщится, малышка зевает, мальчик ерзает на своей верхотуре.

– Смотрите, смотрите – самолеты летят! – Крикнул кто-то. Дети отчаянно завертели головами. – Где?!

– Да вон же, над Плотинкой!

– Это не самолеты, а птицы! – дружный смех и разочарование на детских лицах. Но через десять минут действительно полетели истребители.  Красиво, в ряд! Все посмотрели, похвалили. Продолжаем стоять.

Вдруг толпа всколыхнулась. «Ура, ура!!!» – прокатилось по рядам. Девочка проснулась и захныкала, парнишка в пилотке сохранял сосредоточенность на лице. «Ну, прям, как волна на футбольном стадионе. Во  время матча», – провел аналогию сын, футболист-ураловец. Он оживился, вспомнив про футбол, но всеобщее «ура» не поддержал. Я тоже молчу. Как-то странно кричать ура в колонне памяти, с портретом погибших родственников в руках. Но знак хороший! Видимо, полк двинулся.

И вот мы с Толмачева поворачиваем на Ленина. Становится как будто светлее. Со всех сторон на нас смотрят зрители. Я выше поднимаю портрет, хотя уже устала рука.  Нас объявляют: «По площади движется «Бессмертный полк»…» Сын наконец-то чувствует торжественность момента, выпрямляется.

Но середина улицы пустует. Все жмутся к краям – там камеры. Хочется помахать рукой друзьям и близким. Сестра тоже тянет меня вправо. Наступаю кому-то на ногу, спотыкаюсь. Ребенок сердито пыхтит рядом: «Да зачем нам эти камеры?»

Тогда я аккуратно освобождаю локоть, отхожу в середину, сын за мной. Снова выпрямляется, на лице улыбка. Мы идем. Медленно, но и не семеня. Нас никто не толкает. И тут только я могу свободно подумать. Наше ожидание и наше шествие – это  вовсе не «ура» и не «слава народу-победителю», несущиеся из репродукторов. А «Вечная память!» Всем, кто ценой своей жизни, здоровья, отстояли для нас право на свободу. Но этим правом ведь надо еще суметь воспользоваться.

И я не удивлюсь, если в наш Бессмертный полк со временем вольются колонны из других стран. Погибшие, погибшие… Миллионы, миллиарды: жертвы глупости одних и жадности других, жертвы предрассудков, пропаганды, идеи исключительности и превосходства одного народа над другим.

А пока…война еще не закончена. Она идет. И каждый день умирают люди!!!


Добавить комментарий